Надо полагать, Украина действительно играет важную роль на Европейском континенте, представляет реальный интерес для партнеров и обладает реальными ценностями.

Должно быть, не так уж плохи у нас дела, если интеграционный выбор Украины стал настолько актуальным для сильных мира сего. У нас же выбор пока есть.

Я не стану останавливаться на положительных моментах евроинтеграционных устремлений Украины, о которых сейчас идет много дискуссий. О них много говорилось и писалось в последние месяцы, подчас необоснованно и преувеличенно. Не вижу необходимости повторяться. Я же предлагаю сконцентрироваться на вызовах и рисках, чтобы украинцы на этот вектор интеграции смотрели объективно.

Но откуда у некоторых наших политиков появилась уверенность в том, что Запад, который практически никогда не помогал Украине, решит сделать это, если он фактически неспособен помочь даже самому себе?

Не исключено, что у ЕС другие цели. Не зря же Литва, Польша и Швеция — наиболее настойчивые сторонники присоединения Украины к ЕС — открыто заявляют, что интеграция с ЕС — это реализация замысла вытеснения Украины с орбиты РФ.Т.е. фактически цель — не помочь Украине, а навредить России, используя Украину в качестве инструмента.

Зададимся вопросами: насколько Запад серьезен в намерениях повышения глобальной конкурентоспособности экономики и свободного, демократического развития украинского общества? И как можно надеяться на помощь и благородство, когда в основе лежит идеология либерализма?

Немецкий мыслитель Артур Мюллер ван ден Брук утверждал: «Либерализм убивает народы». Его финальная цель — установить общество, которое будет только рынком. В таком обществе коммерческие, торговые ценности становятся единственными, а ценности, которые невозможно свести к какому-то расчету, становятся несуществующими, они исчезают [2].

Победивший в Европе либерализм разлагает, по мнению К.Н.Леонтьева, устои культурной традиции и подготавливает гибель европейских государств [6].

До сих пор Запад всегда насильно навязывал свою идеологию и ценности на безальтернативной основе. А ведь мы имеем на этот счет собственное видение, у нас свой язык, своя культура, свои ценности, свои интересы, и они не хуже западных. Ради чего мы должны от них отказаться?

Запад запугивает нас тем, что не подпишет соглашение об ассоциации и зоне свободной торговли с Украиной, если не будет признаков прогресса в принятии пакета устраивающих Евросоюз законов и требований, что фактически может столкнуть наше государство в бездну.

Для осуществления обозначенного замысла нам был предложен односторонний договор об ассоциации, в котором Украина все «должна», а взамен — ничего, пустота. Навязываемый Украине сценарий не выдерживает критики! Украина стремится развивать сотрудничество с ЕС на принципах равноправия, взаимного уважения и выгоды. Собственные проблемы нам известны, мы не намерены их замалчивать или маскировать и собираемся их решать сами, не ожидая, когда под предлогом помощи в их решении нам подсунут «троянского коня». К этому добавлю, что проблемы коррупции и справедливого правосудия существуют и нарастают в Европе. А демократия там зачастую заменяется сговором.

Доверие к Евросоюзу среди жителей входящих в него государств упало до беспрецедентно низкого уровня. К примеру, в Испании в настоящее время лишь 20% граждан испытывает доверие к Евросоюзу (против 56% в 2009 г.). За тот же период в Италии доля тех, кто доверяет ЕС, снизилась с 52 до 31%, в Германии доверие к ЕС упало на 14% и составляет лишь 30%, во Франции снизилось на 8% — до 34%. Растет число евроскептиков в Англии, усиливается давление сторонников проведения референдума о выходе страны из ЕС [9].

«Из-за нынешнего кризиса почти все европейцы чувствуют себя жертвами: и те, кто предоставляет финансовую помощь, как немцы, и те, кто ее получает, скажем, испанцы», — говорит испанский политолог Хосе Игнасио Торребланка. У граждан стран ЕС «возникло ощущение, что они утратили контроль над ситуацией. Их заставляют соглашаться с вещами, которые им преподносят как безальтернативные». Скажем, немцам приходится одобрять все новые и новые пакеты помощи другим странам, а Южной Европе — подчиняться идущим из Берлина требованиям все новых и новых программ жесткой экономии.

Между тем в большинстве стран ни такая помощь, ни экономия к положительным результатам не приводят. Уровень промышленного производства в странах еврозоны продолжает снижаться, доходы — падать.

Во Франции объемы промышленного производства снижаются 14-й месяц подряд, в Испании — 30-й, в Германии и Ирландии положительная динамика также сменилась на отрицательную.

Главный экономист МВФ Оливье Бланшар характеризует положение в Европе как «внушающее опасения».

Прямым и самым неприятным следствием рецессии является неудержимый рост безработицы. По апрельским данным Евростата, зарегистрированная безработица в странах еврозоны достигла рекордной отметки в 12% экономически активного населения и охватывает 19 млн. человек. По всем 27 странам ЕС безработица составляет 10,9% — 26,3млн. человек, что на 4,1% выше докризисного уровня.

Сама Еврокомиссия оценивает ситуацию с безработицей как «трагедию Европы»... [9].

Катастрофическая ситуация сложилась здесь с безработицей среди молодежи. В Греции безработица в среде молодых трудоспособных людей составляет 58,4%, в Испании — 55,7%, в Португалии — 38,2%, в Италии — 37,8%.

Эта динамика рынка труда соответствует неутешительным долгосрочным прогнозам Еврокомиссии. Эксперты МОТ считают, что вероятность социальных волнений в странах ЕС в настоящее время по сравнению с докризисным периодом возросла на 12%. Угроза их возросла на Кипре, в Греции, Италии, Португалии, Испании, Словении и Чехии. Социальным волнениям и беспорядкам, спровоцированным радикальной молодежью, подвержены также Великобритания, Франция, Бельгия, Швеция и даже Германия.

Все больше европейцев выступают против передачи дополнительных полномочий властным структурам ЕС.

Две трети французов уверены, что европейская экономическая интеграция навредила их государству.

Бывший министр финансов Германии и один из основателей валютного союза европейских стран Оскар Лафонтен призвал отказаться от евро. По его словам, надежды на то, что переход на евро обеспечит рациональное экономическое поведение всех стран, были напрасными.

Сегодня ЕС на 191-м месте в мире по реальным темпам роста ВВП, на 113-м —по уровню безработицы, по отрицательному сальдо торговых операций — 188-е место, зато первое место в мире — по объему внешнего долга, который превысил 16трлн. долл.

В первом квартале 2013 г. ВВП в еврозоне сократился на 1,1%, а в ЕС27 — на 0,7% по сравнению с первым кварталом 2012 г. [10].

Это экономический срез, а что же в это время происходит в социальной и гуманитарной сферах? Группа видных деятелей СЕ под руководством Йошки Фишера, опираясь на основные принципы Европейской конвенции по правам человека, отмечает: сегодня в Европе распространены дискриминация и нетерпимость, особенно по отношению к цыганам и иммигрантам, а также выходцам из мигрантской среды, к которым часто относятся, как к иностранцам даже в странах, где они родились и получили гражданство [8].

Группа определяет восемь конкретных рисков для ценностей Совета Европы: рост нетерпимости, рост поддержки ксенофобских и популистских партий; дискриминация; существование практически бесправного населения; параллельные общества; исламский экстремизм, потеря демократических свобод; возможное столкновение «свободы вероисповедания» и свободы слова.

Группа считает, что эти риски скрывают незащищенность, массовую иммиграцию, отсутствие надлежащего количества лидеров, чье четкое видение будущего Европы вселило бы уверенность.

Европейцы не уверены, что их процветание сможет сосуществовать со становлением новых государств, экономика которых представляется более динамичной и конкурентоспособной. Они боятся, что из-за увеличения продолжительности жизни и снижения уровня рождаемости останется слишком мало людей трудоспособного возраста, которые смогут обеспечить содержание и опеку все большему количеству пенсионеров. Также они боятся иммигрантов с других континентов — если новоприбывших будет слишком много, это спровоцирует еще большую безработицу в Европе. К тому же европейцы неохотно принимают в свою жизнь тех, кого считают отличными от себя.

Иммигранты живут «вне закона» в буквальном смысле: поскольку закон грозит им арестом и депортацией.

С другой стороны, объективно существует факт старения населения Европы, отсюда — потребность в иммигрантах. Если не будет иммигрантов, то, по подсчетам Еврокомиссии, количество рабочей силы в ЕС сократится на 100 млн. человек в течение следующих 50 лет, несмотря на рост общей численности населения. И это путь к упадку [8].

Украина нужна Западу прежде всего своей территорией, которая имеет геостратегические и природно-климатические преимущества, природные ресурсы, включая уникальные черноземы, богатые ресурсы пресной воды и высокообразованные трудовые ресурсы. Западу также нужен рынок сбыта своих товаров емкостью около 50млн. человек.

Еще одной причиной, по которой Украина нужна Западу, является расширение НАТО на восток.

Размышляя о стремлении Украины к членству в ЕС, надо отчетливо иметь в виду, что это членство повлечет за собой и пересмотр политики в отношении участия в НАТО.

НАТО преподносит себя как организацию демократических государств. Однако в начале 1990-х стало известно, что при вступлении в НАТО государства должны были подписывать секретные протоколы, обязывающие их правительства «...гарантировать внутреннюю ориентацию на Западный блок любыми средствами, даже если электорат демонстрирует другие предпочтения».

НАТО создало против России и народов Африки, Ближнего Востока и Средней Азии крупнейший в истории военный фронт, простирающийся от Эстонии через Румынию и Болгарию до Греции и через Турцию — по всей Средней Азии до Киргизстана и границы с Китаем; теперь НАТО претендует и на Северную Африку [1].

Очевидно, что признал даже журнал Der Spiegel (26.11.2009), Запад слукавил, заявляя России, что

НАТО не будет расширяться на восток после воссоединения Германии.

Еще Украина нужна Западу для размещения системы ПРО, чтобы вывести базы, средства обнаружения и поражения из-под потенциального ответного удара со своих территорий на территорию Украины.

Кроме общемировоззренческих взглядов на эти проблемы, существует множество теоретических исследований, а также математическо-экономических оценок и расчетов, проведенных исследователями и экспертами в области экономического анализа.

Так, по данным НИЭИ Минэкономразвития Украины, в первый год действия ЗСТ между Украиной и ЕС предполагается, что потери объема производства в целом по экономике составят 0,17%, ВВП — 0,11%, по итогам всего трансформационного периода — 0,21 и 0,13% соответственно.

Самые большие потери от создания ЗСТ почувствуют химическая и нефтехимическая промышленность и машиностроение [3].

Предполагается, что положительный эффект от введения нового режима торговли будет «растянут во времени» как для ЕС, так и для Украины из-за необходимости адаптации к техническим, санитарным, фитосанитарным и другим стандартам и требованиям ЕС.А также что на производстве машин, химическом производстве, производстве резиновых, пластмассовых и других неметаллических минеральных изделий скажется усиление конкурентного давления на внутреннем рынке [3].

Проведенная ведущими академическими институтами Украины и Российской Федерации комплексная оценка макроэкономического эффекта различных форм глубокого экономического сотрудничества Украины с ТС и ЕЭП показывает, что вступление Украины в ЗСТ с ЕС ухудшит условия торговли на постсоветском пространстве. При этом страны ЕЭП имеют возможность смягчить для себя негативные последствия через повышение среднего уровня таможенного тарифа. В результате снижения экспорта в страны ЕЭП и увеличения объемов импорта из стран ЕС (что будет лишь частично компенсироваться некоторым увеличением объемов экспорта в ЕС) Украина в рамках данного сценария может потерять до 1,5% базового уровня объема ВВП.

Наиболее динамичное изменение структуры украинской экономики в пользу отраслей с более высоким уровнем переработки достигается в сценарии вступления Украины в ЕЭП с последующим технологическим сближением между странами. В этом случае доля машиностроительных видов деятельности в валовом выпуске Украины увеличится с 6 до 9%.

Присоединение Украины к ЕЭП означает, что за счет торговых эффектов объем годового ВВП к концу прогнозного периода будет превышать объем ВВП в базовом сценарии на 1%. В условиях технологической интеграции и развития кооперационных связей оценка экономического эффекта к 2030 году может быть повышена до 6—7% объема ВВП.При реализации этого сценария величина ВВП Украины к концу прогнозного периода будет примерно на 6—7% выше, чем ВВП Украины в сценарии, исключающем интеграцию с ЕЭП [11].

Анализ основных положений соглашения о ЗСТ между ЕС и Украиной свидетельствует о возможных немалых потерях от его выполнения вследствие:

Усиления конкуренции на внутреннем рынке, за счет устранения тарифных и сокращения нетарифных барьеров, ограничения доступа украинских товаров на европейские рынки по причине их несоответствия европейским техническим регламентам и сертификатам, обнуления экспортных пошлин на украинские товары и жесткого квотирования остальных видов товаров.

Сохранения в ЕС системы дотаций аграрного сектора, что делает экспорт украинской продукции в ЕС неконкурентоспособным.

Экспорт украинских промышленных товаров с высоким уровнем добавленной стоимости в ЕС будет регулироваться техническим регламентом ЕС.Это замедлит технологическую модернизацию украинской промышленности, закрепит за ней экспорт с низкой степенью переработки и добавленной стоимости.

И даже если все это Украина осуществит за счет своих налогоплательщиков, что же она в результате получит?

Авторитетные ученые также предупреждают, что и западная культура находится в состоянии острого кризиса.

Европейский период истории принадлежит прошлому [6].

Проведенные С.А.Радзиевской исследования подтверждают, что современное состояние ЕС не позволяет определить его как консолидированную региональную структуру.

Во-первых, наблюдаем значительную разницу и в уровне экономического развития стран-членов ЕС.

Таким образом, с образованием ЕЦБ страны-участницы потеряли возможность проводить независимую монетарную политику и согласовывать натурально-вещественный и денежно-стоимостный аспект производства. На уровне ЕС также произошло некое ослабление возможностей эффективного управления экономическими процессами руководством ЕС вследствие невозможности для них прямого влияния на ЕЦБ и тем самым на финансовые процессы, которые в рыночных условиях определяют экономические процессы.

Был сделан вывод об отсутствии согласованности между действиями органов экономической и финансовой власти, что приведет к ухудшению состояния как отдельных стран-членов, так и всего ЕС.

Следует учитывать и то, что евроскептики отмечают: для основных экспортирующих отраслей экономики Украины сегодня на европейском рынке места нет.

По мнению академика В.Гееца, «сближение Украины с ЕС будет тяжелым и, скорее всего, будет основываться на более жестких условиях и критериях и не до конца понятной перспективе самого вхождения» [7].

Исследователи Института экономики промышленности НАНУ выявили, что в контексте образования ЗСТ Украина—ЕС одним из главных вопросов является необходимость устранения украинских экспортных пошлин. Анализ показал, что экспортные пошлины целесообразно сокращать только на живой скот и кожевенное сырье. В ситуации с другими видами сырья (в частности, лом черных и цветных металлов, семена подсолнечника) возможно наличие конфликта интересов между экспортерами сырья и его потребителями в Украине.

Ограничение вывоза товаров с низкой добавленной стоимостью будет косвенно стимулировать отечественных производителей к производству и экспорту товаров высокой степени переработки.

Принцип асимметрии при создании ЗСТ с ЕС предусматривает сокращение и постепенную ликвидацию импортных пошлин, а также сохранение экспортной пошлины на отдельные сырьевые товары. Его реализацию в условиях специфической институциональной среды транзитивной экономики Украины целесообразно основывать не только на принципах, рекомендованных международными финансовыми учреждениями, но и учитывать рекомендации альтернативных экономических исследований [5].

Напрашивается вопрос: если теоретические исследования и проведенные расчеты показывают, что вступление Украины в ЗСТ с ЕС на согласованных на сегодня условиях даже по базовому сценарию дают отрицательный эффект, то как же тогда на практике он даст положительный эффект?

В случае подписания соглашения об ассоциации с ЕС и ЗСТ, а также создания безвизового режима, по данным экспертов и исходя из практики присоединения к ЕС постсоциалистических стран, может сложиться ситуация, когда территорию Украины покинет до 7,1 млн. молодых наиболее активных людей. Это при условии, что в государстве на 100 человек трудоспособного возраста приходится 78человек нетрудоспособного. Подобную демографическую нагрузку не выдержат даже экономики высокоразвитых стран.

Существует три кита — три основных фактора производства: земля, труд, капитал. Эти факторы в совокупности наш народ сохранял на протяжении сотен лет, а сегодня создается ситуация, когда мы их можем лишиться добровольно.

Следовательно, интеграционным устремлениям Украины в ЕС должен быть обеспечен ответственный подход. Игнорировать объективные вызовы и риски недопустимо.

А есть ли у нас альтернатива?

Английский историк Тойнби задается вопросом о последствиях распространения западной цивилизации и приходит к пессимистическому выводу: если мир пойдет западным путем, у планеты не хватит природных ресурсов. Он надеется, что вскоре придет незападная цивилизация с традиционной культурой и спасет человечество от неминуемой гибели. Значит, альтернатива существует.

По результатам ориентировочных расчетов последствий для экономики Украины от возможного ее вступления в ТС и ЕЭП можно сделать вывод, что интеграционные процессы приведут к положительному эффекту [4].

Что касается долгосрочного эффекта, то прогнозные оценки показывают, что не только в краткосрочной, но и в среднесрочной перспективе возрастет эффект энергетической, продовольственной и экологической безопасности, а в некоторых областях и видах экономической деятельности положительный эффект можно будет получить и в долгосрочной перспективе. За счет создания общего инновационного пространства Украина получит положительный инновационно-технологический эффект, что позволит повысить конкурентоспособность отечественной продукции.

По данным НИЭИ Минэкономразвития Украины, общий эффект оценивается в первом году как положительный в размере 2,7—3,2% объема выпуска и 2,2—1,8% ВВП Украины. В последующие годы значение этого эффекта будет уменьшаться, но он определенно оценивается как положительный и будет составлять не менее 1,5—1,7% прироста ВВП ежегодно.

Теоретические исследования, экономико-математические расчеты, экспертные оценки относительно получения эффектов от возможного вступления Украины в ТС и ЕЭП на основе согласованных условий, преференций и гарантий подтверждают, что Украина будет иметь общий положительный эффект в торговой и социально-экономической сфере.

Кроме вышеизложенного, Украине необходимо обеспечить инновационно-технологический прорыв, учитывая такие документы, как Стратегия экономического развития стран СНГ и межгосударственная программа инновационного развития на период до 2020 г. Ведь в основу указанных стратегических документов заложены научно обоснованные принципы, нормы и положения.

В этих целях будет осуществляться содействие повышению конкурентоспособности промышленности; расширение взаимных инвестиций для обеспечения устойчивости торговых и кооперационных связей, повышения трансграничной мобильности факторов производства; развитие устойчивых кооперационных связей в целях осуществления совместных проектов выхода на мировые рынки; структурная и технологическая модернизация здравоохранения, образования, других отраслей социальной сферы, обеспечивающая доступность для населения качественных социальных услуг; развитие фундаментальной и прикладной науки, системы образования в государствах-участниках СНГ.Только с Россией у нас предварительно согласовано таких программ на 56 млрд. долл. США.

На третьем этапе предусматривается формирование регионального рынка нано- и пикоиндустрии, что будет способствовать сохранению и развитию наукоемких отраслей экономики, реализации научно-технических и образовательных потенциалов государств-участников.

Предполагается развитие в режиме инновационной экономики, разработка новых инфраструктурных проектов в атомной энергетике и использовании альтернативных и возобновляемых видов топлива и энергии, а также высокотехнологичных транспортных систем.

Объем финансирования межгосударственной инновационной программы составляет около 180 млрд. долл. США на период до 2020 г.

Межгосударственное инновационное сотрудничество государств-участников СНГ является объективной необходимостью и предполагает:

создание межгосударственного инновационного пространства, объединяющего ресурсы национальных инновационных систем, придающего системный характер инновационному развитию и способствующего использованию научно-технических разработок и изобретений;

усиление инновационной компоненты экономического роста на основе формирования национальных инновационных систем и межгосударственных инновационных проектов;

осуществление мер по созданию импортозамещаемых производств в отдельных сегментах экономики;

увеличение доли отраслевой науки в формируемых системах научно-технических и инновационных фондов;

внедрение инновационных проектов, энергоэффективных и ресурсосберегающих технологий, малоотходных, безотходных и экологически безопасных технологических процессов;

формирование полноценного рынка нанопродукции.

С помощью факторов научно-инновационной деятельности необходимо обеспечить прирост не менее 40% национального дохода; повышение выпуска наукоемкой продукции, удельный вес которой к 2020 г. должен составить 25—30% общего объема выпускаемой промышленностью; повышение эффективности производства вследствие инноваций; ограничение роста ресурсо- и энергоемкости производства; повышение уровня техногенной и экологической безопасности [12].

Таким образом, Украина имеет реальную возможность стать лидером по преодолению цивилизационного кризиса, сконцентрировать ресурсы и создать условия по привлечению инвестиций и инноваций для осуществления инновационного прорыва, сформировать новое мышление на основе принципов ноосферности экономики. Это даст возможность предложить миру принципиально новую модель мирового сосуществования, которая обеспечит гармонию человечества с биосферой природы.

Используемая литература:

 Валерий МУНТИЯН,

д. э. н., профессор,

ч.-к. НАНУ

Данная статья вышла в выпуске №24 (657) 14 – 20 июня 2013 г.